|
ПАМИРСКИЕ ПИСЬМА КАПИТАНА ЗАЙЦОВА
- 16 -
27 декабря. Долго ходил по крыше офицерского флигеля, высматривая за 5 верст почтового джигита, но напрасны были ожидания – он не явился… Ночью мороз был в 40°Ц. Ветру нет, снег в долинах на вершок…
29-го Эттинген доложил мне решение и просьбу нижних чинов роты выписать мне на память за заботы о них боевую шашку. Ввиду Высочайшего повеления о неприятии никаких подарков начальствующими лицами, я вежливо решение нижних чинов отклонил…
31 – решил на станции Каракуль и Музкол послать по третьему почтовому джигиту. За неполучением шампанского праздновать новый год буду завтра в 12 час. дня, а не ночью. Вечером посидим у Рукина по случаю дня его рождения.
1 января. Поздравил роту и произвел одного – в старшие унтер-офицеры, двух – в ефрейтора и двух казаков в приказные. К удивлению моему фельдфебель, произнося тост за мое здоровье, стал благодарить роту за единогласное решение о выписке мне шашки. Делать нечего, кажется, придется согласиться…
2 января я получил три твоих письма от 10, 15 и 18 декабря. Почта из Маргелана шла 14 суток. По долине Алая и через перевалы почтари несут сумки пешком»… (2.1.1894).
Дальнейшая история Памирского отряда покажет, сколь велико здесь значение личности Начальника. Лукавый, разумеется, никогда не дремал, однако успеха далеко не всегда добивался. Ни в едином письме капитана Зайцова не выплеснулось отчаяния или раздражения, но и самые невеселые по содержанию тоном своим бережны и задушевны неизменно.
«Дорогая моя Оля! Письмо от 8 янв. получил вчера 23 числа и нахожу в нем целый лист лишнего труда о кумушкиных толках с базарного переулка… Сказать что-либо +++ у меня не повернется язык; мне будет стыдно за одну мысль его, что сообщила это ты, без фактов, со слов других… Я могу и с готовностью отпустить мужа из отряда для свидания со скучающим больным другом или ребенком, но командировать офицера для окарауливания жены считаю позором и никогда этого не сделаю. Такими свиданиями жену не убережешь, да и беречь не стоит.
Ради меня, не допускай у себя в доме униженья чьего бы то ни было имени и тем заслужишь только большее уважение. Ответ на бабьи излияния простой: в делах интимных я не могу ничем пособить, а потому прошу Вас мне об них не говорить… Дай Бог тебе выровнять свой характер и выгнать вспыльчивость, которую я в себе преследую и вот уже три месяца, как ни разу не горячился. Будем останавливать друг друга и авось исправимся»… (Вт., 25.1.1894).
Искушение
Весна 1894 года была ранняя. Первое дыхание ее на Памирском Посту услыхали еще на Сретение Господне, а к Маслянице она уже веяла вовсю.
«20 февраля. Тепло +2°Р, облачно, солнца нет, в 3 часа снег при температуре 0°. Нижние чины ловили рыбу двумя новыми бреднями; тяга лошадьми. Прогулка за 10 верст; вечером болят ноги. Начинается перелет птиц; первыми показались атайки, чибисы (луговки) и гималайские бекасики. Весенний ветер третий день ЮЮЗ».
6 марта на Пост пожаловал ранний гость – путешествующий молодой швед Свен Хедин, счастливый, что забрался в этакую даль да в такую лютую пору и нашел тут очаг привычного европейского быта! Из Маргелана он рекомендовался двумя записками на французском; с лексиконом записки перевели и ответ пригласительный отписали, но вести разговоры по-французски никто на Посту не умел, а Кивекэс, по-шведски разумеющий, как на грех – в Ташкенте… Капитан Зайцев хмурил брови в предчувствии неприятного положения – слава Богу! – обаятельнейший швед говорил по-русски!
Этому чудесному языку он обучился еще десять лет назад, служа домашним учителем в семействе Нобеля в Баку! Он в полном восторге от Поста, от русских в Туркестане! От русского радушия повсюду – от Петербурга до последней сибирской почтовой станции!..
Он поражен дружелюбием и бескорыстием, с каким генерал Певцов Михаил Васильевич предоставил в его распоряжение результаты своих многолетних наблюдений в Азии! Здесь умеют ценить серьезные намерения!..
В Ташкенте у губернатора барона Вревского он прогостил целых семь недель, барон отнесся к нему, как отец родной! Для точных астрономических наблюдений у него с собою два хронометра: один выдан ему Шведской академией наук под солидный залог в шестьсот крон, а другой хронометр дали ему из Ташкентсткой обсерватории безо всякого залога!..
|
|
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
НА ГЛАВНУЮ
|
|
